Одной из самых ярких личностей в истории одесского «Черноморца» был форвард Василий Москаленко, блиставший в 50—х и 60—х годах прошлого века. Василий поиграл за обе одесские команды — «Черноморец» и СКА — и всегда действовал эффектно и результативно. Неслучайно, одесские футбольные специалисты назвали Василия Васильевича лучшим одесским игроком XX столетия. — Василий Васильевич, расскажите, как вы начинали заниматься футболом? — Начинал я в коллективе cуконной фабрики, когда мне было 11 лет, то есть в 1949 году. Я попал в команду, в которой играли ребята 1932—33 годов, а я был 1938—го, то есть лет на шесть младше. Было довольно тяжело играть со старшими, в общем, я только один гол забил. На следующий год я уже выступал за «Дзержинец» (команду завода имени Ф.Э.Дзержинского), стал поувереннее, мы тогда заняли 3 или 4 место. Затем меня взяли в футбольную школу молодежи. Вообще, я еще до попадания туда уже играл за взрослую заводскую команду. Потом я попал в юношескую сборную сначала Одессы, потом и Украины. Тогда я не всегда играл нападающего — иногда меня ставили полузащитником, а иногда и вратарем, чтобы я не обогнал по количеству мячей другого нашего форварда — Вилю Сулиму. Наш тренер Михальченко хотел, чтобы была «уравниловка». А мы серьезно соревновались между собой — у него было 37 мячей, а у меня 38. После игры за сборную Украины меня взяли в дубль киевского «Динамо». Но сидеть в дубле мне совсем не хотелось. Я терпел—терпел, удирал домой, потом возвращался обратно, потому что хотел, чтобы все было по—хорошему. Но все—таки Одесса есть Одесса, и в 1956 году я отпросился у тренера Ошенкова. Объяснил, что лучше будет, если я смогу играть дома, а не просиживать в дубле, и меня отпустили. В то время я еще имел право по возрасту играть за молодежную сборную Украины, я был ее лидером с 15 забитыми голами, но меня потом уже не пускал тогдашний тренер «Пищевика» Гайк Андреасян. Уже через год после своего возвращения в Одессу я стал лучшим бомбардиром «Пищевика», забил 20 голов или около того. Наш тренер Петр Ступаков был мной очень доволен. Я попал в сборную класса «Б». Вот только в финальной игре в Тбилиси не участвовал, так получилось, что я и еще несколько игроков, так скажем, проштрафились и нам пришлось уехать домой. Вскоре после этого меня призвали в армию. — В армии, а точнее в одесском СКА, вы прослужили долго… — Да, я проиграл в СКА пять лет. Но в армию призывался тяжело. Мне приходили повестки, но тренеры об этом не говорили, потому что не хотели отпускать, и я просто не знал об этом. Только в декабре призвался. Но я понимал, что не буду служить, как все, что меня возьмут в СКА, все—таки забить 20 мячей за один сезон пусть и в классе «Б» — это не шутка. Но когда меня отпускали, мне сразу сказали, что как только я вернусь из армии, меня возьмут обратно. Когда я пришел в СКА, соперничество между этой командой и «Черноморцем» достигло своего апогея. Постоянно происходили какие—то конфликты между болельщиками, но не в смысле драк, хотя и такое иногда случалось, они действовали другими методами. Например, «Черноморцу» как—то на поле побросали траурные венки. Но и его фанаты в долгу не остались. Одним из главных болельщиков СКА был такой Миля. У него на улице Базарной была аккумуляторная. И вот однажды к ней подъехал самосвал, наполненный всякими отходами, опрокинул ковш и высыпал все это прямо на аккумуляторную, так, что Миля не мог туда попасть. Это так, забавный случай, а если серьезно, то был огромный зрительский ажиотаж. Мы, игроки, не могли спокойно ходить по улице, нас сразу узнавали, тыкали пальцем. Это было здорово. Я провел хорошее время в СКА, последние 3 сезона забивал в среднем 30 голов. В справочниках указано меньшее количество, но сейчас это вообще сложно посчитать. Маршал Бабаджанян, отец—основатель армейской команды, меня очень любил. Говорил мне: «Васа, Васа, ты забил четыре гола, за это жена мне разрешила выпить четыре рюмки коньяка!». Он выделил мне квартиру в доме, который строился для трех генералов. В СКА я остался сверхсрочником. Но потом в Одессу приехал Бобров и договорился с военным советом о том, чтобы меня передали в «Черноморец». Бабаджанян, конечно, не хотел со мной расставаться, но все—таки отпустил. С началом 60—х связаны еще кое—какие воспоминания. В 61—м году киевское «Динамо» поехало в турне по Болгарии и меня туда взяли для усиления, так сказать, под эти международные встречи. Там я впервые пересекся с Валерием Лобановским, а на одной из игр забил красивый мяч после поданного им углового. Я хорошо головой играл, ну а он подавал, как вы знаете, замечательно. Потом мы играли против сборной СССР, «Черноморец», усиленный парой футболистов СКА и мной, в том числе. Дело в том, что сборная искала для себя соперников, готовилась к чемпионату мира в Чили. Подыскивали себе команды, в чем—то похожие на будущих противников. Так мы обыграли сборную Союза 4:0, а на трибуне после этого даже растянули огромный плакат — «Черноморец» в Чили! Я в этом матче забил два мяча Анзору Кавазашвили. — Ваш первый сезон после возвращения в «Черноморец» получился не слишком удачным… — Да уж. В 1963 я вернулся в родную команду, но поиграл совсем немного, почти сразу мне сломали ногу. Дело было в Горьком. Я получил мяч на фланге и делал правой ногой прострел от углового флажка. А защитник тамошней команды въехал мне прямо в эту ногу, готовую сделать передачу. Весь стадион слышал, как у меня треснула берцовая кость — «Тресь», один я не слышал, наверное, шоковое состояние наступило, хотя больно было страшно. После игры Бобров налил мне тонкий граненый стакан, чтобы я не мучался и уснул, но на следующий день боль, конечно, дала о себе знать. А мы на обратном пути еще и шампанское с какими—то немцами пили в самолете, так что мне потом пришлось несладко. Здесь меня уже встречала скорая, доктора, и в результате все обошлось нормально. А этому защитнику, который меня травмировал, ребята хотели сначала отомстить, но мы их потом легко обыграли в ответном матче, и с ним решили ничего не делать. К моменту поездки в Африку я уже восстановился и забивал в каждом матче мячи — Эфиопии, Судану, каждому понемножку…. В Африку Бобров уже с нами не поехал, он вернулся в Москву. С Всеволодом Бобровым у меня были хорошие отношения, он меня любил, потому что я все время забивал. Он говорил мне, что я такой, как он был когда—то в молодости, в общем, дифирамбы были приличные. Следующий сезон, 1964 год, как и предыдущий, для меня начался неудачно. Все же это была новая команда, хотя я и знал почти всех игроков, нужно было привыкнуть к ней, приспособиться. К тому же, Колдаков всегда был против меня. Только когда пришли Войнов с Черкасским, у меня пошло, я стал играть по—настоящему, так, как умею. Ну и в том году мы смогли пробиться в класс «А» — в высшую лигу чемпионата СССР. СКА тогда тоже прошел в элиту советского футбола и нам по этому поводу устроили совместный банкет в ресторане «Алые паруса». Нам читали стихи, было много поздравлений, и знаменитый артист Водяной там был. Жене моей свидания назначал, я потом ему задал по телефону… Это была моя вторая жена, Света. С первой женой, тоже Светой, я жил мало, всего месяца 4, уж больно теща была вредная, зато со второй мы живем уже 45 лет. А дочки мои сейчас в Италии, вышли замуж за жителей этой страны. — В 65—м году вы наконец—то попали в высшую лигу… Каково было попасть в высший дивизион, играть против лучших вратарей и защитников? — Да я ведь каждый год попадал в сборную Украины, так что для меня ничего нового в этом не было. Тогда Войнов фактически сделал меня опорным полузащитником, потому что Заболотный всегда просил, чтобы кто—то в центре поля боролся головой. Но даже полузащитником я меньше 8 не забивал, как—то с Лобаном мы по 10 забили. Вообще, у меня удачи чередовались с неудачами — вот 1965 неудачный, 1966 удачный, 1967 вообще плохой, когда Морозов был, я тогда еще и болел много, зато 1968 удался. В 1969 году я забил самый красивый мяч в падении через себя московскому «Спартаку». За этот мяч мне газета «Московский комсомолец» торжественно на стадионе «Динамо» вручила... малюсенький транзистор «Сокол». Что касается личностей, то было только два игрока, которым я в большинстве случаев проигрывал «воздух» — это Капличный и Шестернев. Что касается вратарей, Маслаченко, например, был мой дежурный вратарь, я ему все время забивал, и головой, и еще как—то. А вот Леве Яшину я только один раз забил мяч, по—моему, даже в товарищеской игре. Но кого я любил, это Кавазашвили, ему я в Москве даже между ног забил. Правда, пяткой, случайно — возле ворот была суматоха, я ударил по мячу неожиданно, он и пропустил. В итоге, мы тогда сыграли с «Торпедо» 1:1. — Расскажите, пожалуйста, какой—нибудь интересный случай из вашей долгой футбольной карьеры... — Вот, например, мы были со СКА в Воронеже на выезде, а у нас играл Вася Назаров. Во время матча вратарь не спеша шел с мячом и набивал его — раньше ведь не было ограничения по времени, которое голкипер может держать мяч, но он должен был его стучать об землю. И Вася сел, вроде бы он зашнуровывает шнурок, а когда вратарь проходил мимо, подставил ногу и мяч отскочил от нее прямо в ворота! Вот это была комедия. — Василий Васильевич, чем вообще отличался футбол 50—60—х от современного? — Самое главное, что в каждой команде были индивидуумы, солисты, особенно среди полузащитников. Если их нет, значит, и команды нет. Правильно кто—то сказал — я посмотрю на твою полузащиту и скажу, чего стоит твоя команда. Обязательно должен быть один разыгрывающий, распасовщик. Ну а в целом, тогда у людей был огромный интерес к футболу, в транспорте люди все время обсуждали матчи. А сейчас разве обсуждают? На матчи ходило гораздо больше народу, всегда был полный стадион, меньше 30 тысяч не было. — Что вы думаете о современном «Черноморце»? — Мне нравится, что в Черноморце» не так много легионеров, как в «Шахтере» или «Динамо», только из ближнего зарубежья. Я рад, что выиграли бронзу. За это, конечно, нужно сказать спасибо Семену Альтману, он много для этого сделал. Да и ребята молодцы, видно, что они хотят играть, не все еще получается, но есть отдача, а то иногда смотришь, футболист как будто наказание на поле отбывает. А здесь не так, чувствовалось желание ребят выиграть. Хотя, что касается бронзы, тут и стечение обстоятельств было в пользу «Черноморца», все—таки последние матчи проиграли, с запорожским «Металлургом» сыграли 0:0, но и соперники ошибались еще сильней. В общем, игрой команды я удовлетворен. Из современных нападающих мне нравился Балабанов, жаль, что он ушел. Да и Косырину не стоило уходить, возраст у него уже не тот для перехода. Неплохой молодой парень Бугаев, Осипов усилил команду, хотя я не очень хорошо еще их знаю. Ну а Кирлик — это, можно сказать, уже легенда команды. Могу пожелать им только самого хорошего, а главное — игры. Спасибо Семену и команде, молодцы, что теперь будут играть в Кубке УЕФА. Они честно завоевали это право.